Вечность в одном мгновении

<< на главную страницу
<< назад в Библиотеку

Вечность в одном мгновении

Мне некуда было идти. Сегодня, вчера, завтра. Никогда. Мне нравилось это слово - "никогда". Оно наполняло мысли пустотой и безысходностью, заставляя вспоминать "Nevermore" Эдгара По. Никогда больше.

Еще мне нравилось слово "поздно". Слишком поздно, чтобы что-то менять. Слишком поздно, чтобы пытаться выплыть из затягивающего все глубже водоворота. Поздно что-либо делать - нужно просто набрать побольше воздуха в легкие. Или нет, наоборот - просто не сопротивляться той силе, что тянет на дно.

Мои пальцы до боли вцепились в перила, как будто я боялась выпустить из рук это хрупкое, словно древняя китайская ваза, препятствие на моем пути. Внизу, подо мной, шумела вода, и мне подумалось, что это было бы слишком легко - просто перелезть на ту сторону и отпустить руки. Слишком банально.

Я оторвала пальцы от поручня, хотя это и далось мне с большим трудом. Они мелко подрагивали, словно от слабости, но я-то знала, что это далеко не слабость. Тонкие, почти прозрачные руки (сейчас, в темноте, казалось, что они светятся), длинные пальцы, как будто я когда-то играла на фортепиано… Только я никогда на нем не играла.

Подул легкий ветер и бросил волосы мне в лицо. Я убрала их и в тот же момент услышала голос позади себя. Тихий, едва слышный, словно часть ветра, но в то же время я отчетливо слышала каждое его слово:

- Меня ждешь?…

Я стремительно обернулась и увидела его. Он был немного выше меня, одет в темное, застегнутое на все пуговицы пальто, и ветер так же развевал его волосы, как и мои. Они едва доставали плеч, и я не могла в темноте рассмотреть, какого они оттенка. Темные, это точно. Лица я тоже не видела. Руки в карманах пальто.

- Почему ты пришла? Одна, ночью, в незнакомый тебе район города, на встречу с тем, кого ты видишь первый раз в своей жизни? Ведь должна была прийти не ты.

Я пожала плечами.

- Возможно, мне нечего терять.

- У всех есть вещи, которые еще возможно потерять.

- Нет, - я покачала головой. - Не у меня.

Он подошел ближе. Странно, что все фонари вблизи не горят, иначе я могла бы видеть его лицо. Но, может быть, это и к лучшему, что оно в тени. Он был так близко, что я слышала его легкое, невесомое дыхание. От него пахло дорогим парфюмом, что показалось мне странным. Но сейчас, по все видимости, уже поздно было чему-либо удивляться.

- Я знал, что когда-нибудь она больше не придет. Но то, что придешь ты… И я все еще не понимаю, зачем.

- Я могла бы заменить ее.

- Ты хоть догадываешься, чем с ней поменялась?

Я кивнула. Догадываюсь. И молюсь, чтобы это оказалось правдой, а не пьяным бредом Сашки, готовым на весь свет раструбить, куда раз в неделю ходит его девушка.

- Идем, - кивнул он мне в ответ.

Я послушно последовала за ним. Не прогнал - и то хорошо. Даже замечательно.

Полсотни шагов по темной улице, где мне приходилось спотыкаться, а он же обходил каждый камешек, как будто видел их. Полсотни шагов в кромешную неизвестность, попытка не потерять из виду его спину и все еще не вынутые из карманов плаща руки. Полсотни шагов от своей судьбы, от своей безысходности.

Когда спустя пятнадцать минут мы оказались перед обычной железной дверью обычной квартиры, мне даже стало немного неловко. Как будто ушла вся таинственность, что присутствовала с самого начала, испугавшись этой такой домашней, такой обыденной двери с пластиковыми цифрами 56. Открыв дверь, он пропустил меня внутрь, и я уверенно сделала шаг. Только неожиданно вздрогнула, когда дверь закрылась с еле уловимым щелчком за моей спиной. Я затаила дыхание, вслушиваясь в темноту. Она была вязкой, словно кисель, наверное, поэтому мне стало очень трудно дышать.

Когда его рука сзади легла на мое плечо, я вздрогнула.

- Не бойся, - прошептал он мне в ухо. Его руки стянули с меня куртку и подтолкнули вперед.

Я снова шагнула в темноту, и тогда дверь, до сих пор не замеченная мною, бесшумно отворилась, пропуская меня внутрь. Первым в полутьме я увидела окно, занавешенное легким тюлем. Я бросилась к нему, как к спасительной соломинке, ухватилась руками за подоконник. Именно так я совсем недавно хваталась за перила моста, как будто они могли мне чем-то помочь… За окном была все та же темнота глухого района, как будто кто-то всемогущий отключил весь свет. Специально для меня.

И когда его руки обхватили мои, чтобы оторвать их от подоконника, я почти не боялась. Его ладони были теплыми и мягкими, как прикосновение бархата. Он развернул меня к себе, и я увидела его глаза. Всего на мгновение, лишь на секунду, потому что я тут же уставилась в пол, не в силах вынести его прямого взгляда. Он не просто обжигал и притягивал - он подчинял себе. Я совершенно явственно поняла, что стоит посмотреть в эти глаза подольше - и я стану его рабой. Я вручу ему на блюдечке все - и себя, и свою жизнь, и свою судьбу.

Он отодвинул с моего лица прядь волос, и, приникнув ко мне, легко поцеловал в щеку. Я же, почувствовав его губы на своем лице, закрыла глаза, уже не в силах сдерживать дрожь.

- Ш-ш-ш-ш… - если его руки не обхватили бы меня в этот момент, я бы, наверное, рухнула на подкосившихся ногах прямо на пол, но он бережно подхватил меня и посадил на кровать. - Малышка… ты совсем потерялась…

Я могла только кивнуть. Когда его руки стягивали с меня свитер и топ, я бессильно висела у него на руках, не в силах ни пошевелиться, ни сказать ни слова. На мне остались лишь джинсы и бюстгалтер, к которому он не притронулся. Почему? Лишь потом, спустя много времени, мне удалось понять, что, если бы его целью был просто секс, я осталась бы полностью обнаженной. Однако же совсем одетой меня оставлять тоже было нельзя - чтобы не запачкать одежду.

Я легла навзничь и увидела, как в светлом проеме окна показалась его фигура, нависшая надо мной. Он был раздет до пояса, и можно было рассмотреть крепкое, но не безобразно мускулистое тело. Наверное, он красив. Только что мне сейчас до этого?

Его губы легко и нежно коснулись моих, руки гладили плечи, едва касаясь. Словно крылья бабочки, порхающей по мне, он дразнил меня своими прикосновениями, разжигая огонь внутри. И только когда мои руки стали теплыми и обхватили его за спиной, он наклонился к моей шее. Всего на секунду он остановился, но я притянула его к себе сильнее.

- Сделай это… - прошептала я.

И он сделал. Я почувствовала мгновенную резкую боль, что заставило меня сдавленно вскрикнуть, но он сильнее сжал меня в объятиях. Я и не думала вырываться, наоборот, я подалась вперед и прижалась к нему всем телом. Шею жгло, как раскаленным огнем, и мне пришлось закусить губу, чтобы не застонать. Я все сильнее и сильнее прижималась к этому горячему телу, понимая, что если отпущу руки, то упаду туда, откуда мне уже не выбраться, и я сжимала его в объятиях, не замечая, что до крови впиваюсь ногтями в его плечи. Даже когда он отстранился от меня, я еще крепче сжала пальцы.

- Не останавливайся… Прошу тебя, продолжай… Пожалуйста… - взмолилась я.

Он медлил несколько секунд, и я поняла, что он всматривается в мое лицо. Что он там увидел? Я чувствовала, что из-под моих закрытых век катятся слезы.

- Пожалуйста… - шептала я еле слышно. - Пожалуйста…

И он снова приник к моей шее. Через минуту я услышала звон в ушах. Еще через секунду почувствовала, что проваливаюсь куда-то вниз. Наверное, в этот момент я улыбалась.

***

Первое, что я поняла - это то, что горит неяркая настольная лампа. Красноватые неровные отблески выхватывали из темной комнаты отдельные части, не показывая главного. Перед глазами стоял туман.

- Почему ты так хочешь умереть? - спросил меня уже знакомый голос. Он доносился откуда-то слева, и я попыталась повернуть голову. Что-то на шее мешало, я ощупала это место руками и поняла, что там находится лейкопластырь.

- Я… - попыталась я сказать, но голос был чужим и хриплым. Я закашлялась.

- Конечно, нужно отдать тебе должное. Более оригинального способа самоубийства я еще не встречал, - его голос лучился иронией.

- Здесь… в жизни… нет ничего, - выдохнула я.

- А кто-то обещал тебе нечто большее? Кто-то говорил, что жизнь - это сказка, в которой ты всегда будешь принцессой?

- Я не нашла того, что искала, - голос, наконец, ко мне вернулся, и я произнесла это вполне отчетливо.

- А что ты искала?

- Жизнь.

Я услышала, как жалобно скрипнул под ним стул, как он поднялся и шагами, что были слышны лишь мне, подошел к кровати. Как качнулась подо мной постель - он сел рядом. Мне нужно было только открыть глаза, чтобы увидеть его. И я их открыла.

Свет резанул, словно нож, и острая боль на секунду вонзилась в правый висок. На нем была надета черная рубашка, черные джинсы, и волосы у него тоже были, что неудивительно, черными. Чуть вьющиеся, они волнами падали ему на плечи. У него было красивое лицо с правильными чертами, но не это было самое привлекательное в нем. У него были просто магические глаза - и их, и только их я сейчас видела. Глаза цвета весеннего неба.

- И ты хотела найти жизнь в смерти? - спросил он, и тонкая морщинка, которой, я уверена, не должно было быть, пролегла между его бровей. - Пошла от противного - если в жизни самой жизни нет, то она найдется в смерти?

Я кивнула.

- И, конечно, ты не пошла банальным путем многих самоубийц, режущих себе вены. Ты абсолютно случайно во время одного ничего не значащего разговора узнала обо мне.

- Да, я узнала, что вампиры существуют, - подтвердила я его слова.

- И ты поверила?

- А почему бы и нет? Жизнь - такая штука, в которой возможно все. Если бы это был всего лишь маньяк, который получает удовлетворение от выпивания чей-то крови, я бы все равно ничего не потеряла.

- Что тебе рассказали? И кто?

- Саша… Он нашел укусы на шее своей девчонки, начал расспросы, и оказалось, что она изменяет ему "с каким-то придурком", который каждый раз пьет ее кровь.

- Да? - саркастически улыбнулся он. - И что же дальше?

- Я подумала, что ты можешь быть и не маньяком, а просто вампиром.

- Ну да, - рассмеялся он. - Правильно, какой маньяк, конечно же, вампир… Это так логично! И ты решила испытать судьбу, так? Захотела прийти и попросить меня тебя убить, ведь я же вампир! Зверь, которому все равно, убивать или нет! А почему же тогда та девчонка жива, а?

Я пожала плечами.

- И почему она жива? - полюбопытствовала я. Он не ответил.

Мы оба замолчали. Я попыталась сесть, но голова кружилась, поэтому я лишь облокотилась поудобнее на подушку. У меня была возможность осмотреться, чем я и воспользовалась. Кровать была самая обычная, двуспальная, только простыни на ней были черные. Помимо кровати в комнате находился письменный стол, на котором лежал закрытый ноутбук, а рядом стоял довольно старый, с шелковой обивкой стул. Сама комната была небольшая, и это впечатление усиливали расставленные у стен стеллажи с книгами. Книг было очень много, и среди переплетов угадывались древние, потемневшие от времени.

- Почему ты не убил меня? И ее, - внезапно вспомнив вопрос, который остался без ответа, спросила я.

- Я не убиваю, - покачал головой он. - Давно не убиваю.

- Почему?

- А зачем? Ты знаешь, сколько в человеке крови? И каков объем желудка? Всю кровь чисто физически выпить невозможно, да и чтобы насытиться, вампиру хватит и … грамм двухсот.

- Стакан, - задумчиво повторила я.

- Стакан, - подтвердил он. - Раз в неделю достаточно.

- Ты давно не убиваешь, - сделала я упор на слове "давно". - Значит, раньше убивал?

- Убивал, - он кивнул. - Раньше люди на нас охотились. Если жертва оставалась жива, то она приводила потом легионы тех, кто считал за честь отправить вампира на тот свет.

- И отправляли?

- Нет, конечно. Но количество трупов сильно увеличивалось. А я не сторонник излишней резни.

- Почему ты так со мной откровенен? - я не смогла подавить в себе этот вопрос.

- Ты же скоро умрешь, чего стесняться, - он откровенно издевался.

- Значит, ты доведешь дело до конца?

- А ты все еще этого хочешь?

- Ты ведь знаешь, что хочу. Я хочу, чтобы это сделал ты.

Свет погас так внезапно, что мне показалось, что я ослепла. Но в следующую секунду я была опрокинута навзничь силой, которая во многие разы превышала не только мою собственную, но и силу любого человека. Кажется, я закричала и начала вырываться - больше от неожиданности, чем от действительного желания вырваться, но, конечно же, я не смогла даже пошевелиться.

- Значит, ты желаешь смерти? - выдохнул он мне в лицо. - Ты хочешь уйти - уйти романтично, как пишут в дешевых романчиках, да? Тебя пугает пустота здесь? А ты не думала, что там - та же пустота, та же серость, та же смерть, только в невообразимо больших количествах? Ты не думала над значением слова "вечность"? О значении слова "никогда"?

- Nevermore… - только и смогла прошептать я.

- Именно. Ни-ког-да. Никогда больше. Ты думала об этом?

- Да…

- Так вот, пойми, здесь, в этом мире, слова "никогда" не существует! И слова "поздно" тоже!

- Это неправда… - я почувствовала, что снова начинаю плакать. - Я не могу жить здесь, я задыхаюсь, этот мир душит меня… Я не могу больше…

Так же неожиданно он отпустил меня, и зажегся свет. Он сидел на стуле и печально смотрел на меня.

- Грош тебе цена, если ты больше ничего не можешь.

В тот момент я окончательно поняла, что умереть мне в этот день не удастся.

***

Не помню, как уходила из этого дома. Не помню самого дома. Только железная дверь с цифрами "56" и кровать с черными простынями (только потом я поняла, что на черном никогда не видно крови). Я приходила к Западному мосту еще несколько раз, стояла там по 3-4 часа, но он никогда больше не приходил. А, быть может, и приходил, но смотрел на меня издалека, не обнаруживая своего присутствия. Я пыталась вспомнить путь, по которому мы шли в тот день, я обошла все окрестные дома в поисках той самой двери, но ничего похожего мне найти не удалось. Казалось, вампир из той ночи исчез навсегда.

Мне оставалось только гулять по ночным улицам в надежде снова его встретить, и думать. Думала я много. Мне по-прежнему не хотелось жить, и меня держали на этом свете только мысли о том, что я позволю это сделать только ему. Никому больше. Возможно, потому, что он не принадлежал этому миру, возможно, потому, что его глаза часто снились мне, когда я, пробродив всю ночь по улицам, возвращалась под утро домой и пыталась спать. Я ходила в такие места, где считалось чудом, если девушка ночью одна хотя бы избежала смерти, но со мной ничего не происходило. Я тешила себя мыслями, что это он следит за мной и оберегает меня. Даже иногда думалось, что если бы со мной случилось какое-то несчастье, то он бы появился. Но я не хотела рисковать, потому что несчастье и вправду могло случиться.

Спустя две недели я перестала бродить по ночам. Спустя месяц он перестал мне сниться. Спустя два месяца я внезапно вспомнила о Западном мосте, и меня как будто магически потянуло к нему. Начиналась ранняя весна, и почти все дороги развезло грязевыми лужами. Когда я добралась до моста, было ровно двенадцать часов ночи, и, как и тогда, свет во всем районе странным образом погас. Я обватила пальцами холодные перила и закрыла глаза. Не знаю, как долго я так стояла. Когда я поняла, что насквозь замерзла на холодном весеннем ветру, я обернулась. Никого. Да и не мог там кто-то быть - я понимала это где-то глубоко внутри. Он не придет.

Уже уходя, я увидела, слева от себя, прямо на перилах, листок бумаги, придавленный камнем. Его края трепетали на ветру, издавая тихий шелест, и было непонятно, как я его до сих пор не заметила.

Чтобы его прочесть, мне пришлось включить подсветку мобильника.

"В одном мгновенье видеть вечность,
Огромный мир - в зерне песка,
В единой горсти - бесконечность
И небо в чашечке цветка.
Уильям Блейк.

Живи. Когда-нибудь я приду за тобой. Но не сейчас."

Прижимая листок к груди и уже не пытаясь сдержать слезы, стоявшие в горле комом, я пробиралась через лужи. Я спешила домой.

Я буду ждать тебя. Я буду верить, что ты вернешься. Я буду жить. Только ради этого. Когда-нибудь ты придешь. Когда-нибудь.