|
|
|
|
|
<< на главную страницу
Эпизоды забытого мира
Видения были странными. Картины несуществующих земель, плач вымерших народов. Боль высушенных временем слез.
Имя.
Фейя.
Всплеск несуществующих воспоминаний. Огонь, падающий на лицо. Вспышка. Сгорело все.
Боль.
Фейя.
Фейаниэ.
Ненавижу.
* * *
- Ты хранишь ненависть. Ты живешь ненавистью.
- Я знаю. Это все, что у меня осталось.
- Зачем, Фейя? Что обретешь ты этим?
- Боль.
* * *
И темнота в глазах станет светом новой жизни...
* * *
- Моя жизнь - в тебе. И смерть - в тебе. Ты - мой огонь, что когда-нибудь сожжет меня. Но без тебя я замерзну.
- Я знаю. Знаю. Всегда знал.
Голоса звучали у нее в голове, отливаясь в темную скульптуру мрачной обреченности. Картины вспыхивали и гасли.
Помогите...
Не могу больше.
Я умираю?
Она бежала по лесу, и длинные волнистые волосы развевались золотым плащом за ее спиной. Встречный ветер бил в лицо, перехватывая дыхание.
Свобода была и горька, и сладка одновременно... Хотелось петь - но крик вырывался из груди. Хотелось смеяться - но получалось лишь плакать...
Раскинув руки, она ловила звездный свет. Он лился с неба, как последнее откровение, данное ей в этом мире, словно вздох, упавший на руки отчаявшемуся.
- Элениэн... - шептали звезды. - Элениэн, Дочь Звезд...
Она сияла серебристым облаком в сумеречном лесу, и никто не видел ее щемящего одиночества...
* * *
Видение было настолько прекрасным, что Итилион на мгновение закрыл глаза. Она бежала, словно неведомая птица... Вот-вот она оторвется от земли и умчится в звездное небо, чтобы никогда не вернуться... Она слишком свободна для этого мира. Она слишком любит звезды, чтобы здесь остаться.
Он не посмел подойти. Не посмел обнаружить свое присутствие. Он лишний здесь. Здесь должна быть только она - и звезды...
И тихая, затаившаяся в глубине сердца боль шептала: "Нет больше жизни без нее..."
* * *
- Зачем ты пришел? - при свете солнца она было так же прекрасна, как и при свете звезд. Ее серые глаза лучились звездным светом, а белые одежды, ниспадающие волнами к ногам, сияли ярче тысячи самоцветов.
- Я хочу спеть для тебя.
- Мне поют звезды.
- Я хочу молить тебя выслушать меня.
- Меня не тронут твои слова.
- Я возьму их из своего сердца. Я вырву часть его - это будет мой подарок тебе.
Она опустила глаза.
* * *
Он пел перед ней - Темноволосый Странник, облаченный в серебристые одежды. В слова его песни вплетались нити вечности, шептавшие слова любви, вонзавшиеся в самую сущность ее души.
"Пожалуйста, перестань... - молило сердце. - Я не вытерплю... Это слишком... прекрасно..." "Что со мной?"
Ее тело содрогалось под наплывом его души, глаза застилали слезы... Она хотела кричать...
Но она убежала.
* * *
Итилион знал, что это его последняя песня. Если она не вернется, он не сможет больше творить. Если вернется, он не напишет больше ни строчки. Элениэн-видение делала ненужными слова, и тщетными - мольбы.
Он закрыл глаза.
Все...
- Все! - закричал он.
- Нет... - ответил ее тихий шепот. Когда она вернулась? Как она могла подкрасться так бесшумно? - Не все. Моя жизнь - в тебе. И смерть - в тебе. Ты - мой огонь, что когда-нибудь сожжет меня. Но без тебя я замерзну. Мэлниэлэ, алассэнайкэниа... ("я люблю тебя, моя радость-боль")
Слезы лились по ее лицу, и он несмело протянул руку, легко коснувшись влажной щеки.
- Я знаю. Знаю. Всегда знал.
Она вздрогнула, ощутив его пальцы, тронувшие ее лицо. Итилион вздохнул, прижимая ее к себе.
- Мы связаны навечно... - прошептала она.
- Навеки... Навеки, Ниэллэ, мелиссэ...("колокольчик", "возлюбленная")
* * *
Слова, слова... Кто же подскажет их значение? Кто ответит о чувствах, занесенных пылью забвения, о признаниях, заживо погребенных в пустоте?
Кто остановит слезы? Кто принесет свет в эту темную комнату?
А она не знала ничего. НИ-ЧЕ-ГО.
Одно умом понимала - они не люди... Древний народ, эльфы, о ком память сохранилась лишь в сказаниях...
Она билась в истерике, крича:
- Кто ты? Кто ты, Элениэн? Кто ты, Темноволосый Странник? Навеки... Навеки нет ответа...
* * *
- Кто ты?
- Ты знаешь. Ты знала это всегда.
- Ты - мой рок. Ты - мое предназначение.
* * *
Итилион... Итилион из Лориэна. Сын Луны, менестрель. Тонкие пальцы и светло-карие глаза. Огонь в глазах и тепло в сердце. А в волосах - лунные блики...
Элениэн, родившаяся в Лихолесье. Дочь Звезд. Покинувшая мир, в котором жила, ушедшая прочь, вслед звездам. Поющая вечность...
* * *
- Я помню, помню... - всхлипнула она. - Они любили друг друга. Так, как никогда не смогут любить в этом мире. Они жили лишь своей любовью. Они мечтали лишь о лунном и звездном свете. Они... исчезли. А теперь... они живут во мне.
Усталые глаза прикрылись. Боль, разрывающая тело, отпустила.
- Они... они жили в забытом мире.
Постепенно картины оживали, приобретая очертания, становясь сценами из жизни. И перед ней вставал темной стеной неведомый лес, в котором, уставшие от мира, но никогда не устававшие друг от друга жили двое - Элениэн Ниэллэ и Итилион, Темноволосый Странник.
* * *
- Ты помнишь наш первый день, Итилион? - голова Элениэн лежала у него на коленях, и менестрель ласково теребил ее длинные волосы, отливавшие золотом в неверном солнечном свете окраины Лихолесья.
- Ты много плакала, - улыбнулся он, прикрывая глаза. - Чего ты боялась?
- Тебя, - ответила она. - Того, что ты смог сделать со мной.
- Любовь так страшна для тебя, Ниэллэ?
- Любовь... Она не щадит никого... Она сломает нас - а мы даже не сможем просить о пощаде... Любовь - это одиночество вдвоем. Но одиночество в одиночестве стократ мучительнее вечного пламени этой огненной девы.
В ее глазах отражалось, отливая серебром, пронзительно-голубое небо. Итилион смотрел на себя в этом отражении, чувствуя щемящее, необъятное ощущение нежности и желания заботиться о той, кто вложила свое сердце в его руки, не потребовав за это никакой платы. А ее дар - был ли он даром емусебе, отдав самое дорогое, что у нее было, этому незнакомцу, потому что она горела диким огнем желания отдать это. Отдать свою свободу, свою жизнь, свою любовь и ненависть, свое ощущение мира и боль расставания.
- Почему ты ушла от своего народа?
Она на несколько секунд задумалась, воскрешая в памяти дни, давно забытые и погребенные под толстым слоем пыли забвения.
- Я смотрела вперед - и видела стены. Я смотрела назад и видела подземелья. Я смотрела направо - там виднелось окно, а сквозь него было видно бесконечное небо, а в небе - птица. Одинокая, всеми забытая, но летящая прочь ото всех, чтобы насладиться этим пьянящим чувством свободы, которое побудило ее расправить крылья и оттолкнуться от земли. Она летела, а я смотрела на нее - в окружении стен и подземелий. И тогда я посмотрела налево. А там была дверь. И никто не удержал меня, когда я открыла ее и ринулась прочь. А я бежала и бежала, и думала - сейчас я полечу! - слезинка, сорвавшись из ее глаз, упала на землю. Воспоминания были горькими, и сердце ее болезненно ныло, доставая из скрытых тайников души то, что было похоронено там навсегда. - Но я не взлетела. Я упала на землю, осознавая, что моя судьба навсегда связана с нею. И я обречена - обречена ступать по ней до скончания веков.
Итилион молча сжал ее в объятиях, чувствуя ее боль, разделяя ее страдания. Он понял ее - понял то, что иногда было непонятно ей самой. И он продолжил - за нее:
- Но ты увидела над собой звезды и поняла, что они тоже свободны - они свободны в своем одиночестве. А иногда они падают вниз, срываясь с небосвода, оставляя яркий след. И их помнят - долго-долго, и говорят с оттенком светлой грусти: "Звезда упала..." - он замолчал на секунду, глядя на нее. Элениэн смотрела на него, и немая благодарность застыла в ее глазах. "Спасибо, - говорила она без слов, - спасибо, что вспомнил это со мной..." - И ты поняла, что никогда не вернешься туда, откуда только что ушла. Пусть когда-нибудь ты упадешь вниз, как звезда, пусть сгоришь, отчаявшись, но до этого времени ты будешь светить ярким, волшебным светом. И пришел день, когда ты озарила этим светом путь вечного странника на тропе его судьбы...
Она плакала вместе с ними, улыбаясь. И кто мог остановить их прекрасное безумие, заключавшееся в них самих?
Но боль - боль не уходила... Она собиралась мрачной тучей в зеркалах души, она тянула вниз, заставляя падать - лететь в пустоту, исчезающую прежде, чем израненная душа соприкоснется с ней...
* * *
Он часто уходил - но всегда возвращался. Возвращался с вестями из Мира.
- Там война, Элениэн. Большая война. От нее зависит, будет ли мир в Средиземье, или же все окажется поглощенным мутным облаком утраты.
Она смотрела на него, покачивая головой.
- Что нам от этого, Итилион? Это война тех, кто живет в Мире. Мы же - вне его.
- Но мы связаны с этим миром.
Она уже знала, что он хочет сказать. Знала - и боялась услышать это.
- Ты же не воин, Итилион! Ты - менестрель! Твои руки не могут коснуться холодного железа меча так, как они касаются струн лютни. Ты не сможешь убивать... Не сможешь...
Элениэн прикоснулась к его щеке, заглянув в самую глубь этих широко распахнутых глаз. Заглянула - и невольно отшатнулась, отвернувшись. Она увидела там лишь темноту. Расставание, боль, страх... смерть?
- Ты поможешь мне собраться? - Итилион тихо взял ее за руку.
Не в силах произнести ни слова, она кивнула.
* * *
Далеко на юге шла война. Война, потребовавшая от всех больше, чем просто мужества и отваги - она требовала души воинов, и она пожирала их, проглатывая вместе с их судьбами и с судьбами тех, кто был связан с ними...
Волна за волной - сталкивались люди и орки, эльфы и гномы, сминая друг друга, неся смерть, даря боль и забвение... Холод стоял в воздухе, в этом жарком воздухе юга. Смерть ледяными пальцами тащила к себе всех, кто осмеливался слишком близко подойти к ней. У смерти были равнодушные глаза и жадное сердце - и она собирала свою жатву, принимая души дерзких смельчаков, отважившихся бросить ей вызов.
Меч казался ему слишком тяжелым и неповоротливым, таким непривычным и холодным, что он со злобой отбросил его прочь. Кто-то протянул ему лук, и его пальца сжались на теплом дереве этого более привычного ему оружия.
Итилион не хотел нести смерть. Он не хотел помогать ей забирать чужие души, питаясь ими, он не желал быть ее вестником... Но он - был... И он убивал. Убивал во имя идеи, значение которой казалось ему самым важным в жизни.
Он не знал, что может быть жестоким.
Элениэн ждала его слишком долго, чтобы сохранить иллюзии.
Как больно... Это сердце... Это печаль, что раздирает его, что наполняет до краев горькую чашу разлуки, что стирает радость, сминает последнюю надежду...
Прости меня, любимый, прости, эстэлниа ("моя надежда"), я не смогла остаться здесь, чтобы ждать тебя...
* * *
Он отбросил ставший ненужным лук, зажимая рану на левом плече. Они шли прямо на него - люди с холодными глазами, несущие смерть на кончиках мечей. Так же, как он нес смерть им. Их было так много... И победа была недостижима.
Как птица в небе, как звезда, сияющая далеко...
Как Элениэн, его Ниэллэ, его жизнь, его судьба...
Он взял в руки меч - последнее, что у него осталось. Сколько еще удастся ему продержаться?
Прости меня, звезда моя... Я не хотел оставлять тебя. Но есть то, что сильнее нас - рок, обстоятельства. То, что заставляет нас всегда рваться вперед, бежать в безумной надежде взлететь...
Ниэллэ, мелиссэ... Твои глаза всегда будут передо мной. Возможно ли любить сильнее? Я хочу остаться, но она передо мной - смерть с черными глазами... Она не отступится, нет... Она заберет меня. Я уже чувствую ее дыхание.
Прости, Ниэллэ... Я не хотел умирать так - вдали от тебя, на поле, покрытом убитыми, где тошнотворно-сладкий запах крови разлит в воздухе. Где нет покаяния тем, кто хочет переписать страницы своей судьбы заново. Холодный клинок вошел в его тело, и последний вздох птицей унесся прочь: "Ниэллэ..."
Элениэн смутно знала - не успеет. Но сила еще осталась в ее слабом теле, и она бежала по полю, крича от боли. "Итилион! Возлюбленный! Подожди меня! Подожди!"
Издалека ее глаза уловили его высокую тонкую фигуру с поднятым мечом.
"Как же так? Ты не мог убивать - но научился. Ты не мог умереть - но должен. Что останется мне? Что сохраню я в те долгие ночи, полные боли и страха, когда ты уйдешь по тропам в никуда? Что будет греть меня в темноте и холоде сумерек? Я знаю - память навсегда останется со мной... Память о том, как в твоих глазах отражаются звезды..."
Она видела, как медленно-медленно он осел на землю. Как выскользнул клинок из ослабевших рук. Как закрылись глаза. Как приостановилось дыхание...
Элениэн закричала. Боль рвала тело, боль не давала дышать, боль... Боль навсегда останется...
Она схватила меч Итилиона, и, не понимая, что делает, бросилась вперед. Она не спасла его - но отомстит. А если ее удел - погибнуть радом с ним, то она с улыбкой встретит смерть. Потому что жизнь теперь не для нее.
Она впервые исполняла танец смерти, и что-то легкое, невесомое, что жило в ней - ушло навсегда. Оружие неожиданно легко подчинилось ей, может быть, потому, что ею теперь всецело владела лишь ненависть? Убивать легко. Труднее вынести чувство, что сделанного - не изменить, сколько бы смертей ни принесла Элениэн врагам.
И она даже не поняла, что Черные знамена унеслись прочь, что Враг отступил. Нет, это не была ее заслуга - победа пришла к потерявшим надежду людям тогда, когда сил оставалось - лишь на последний удар...
Элениэн рухнула на колени перед тем, кого она однажды назвала - алассэнайкэниа...
Он посмотрел на нее - и она увидела себя - свое отражение в его глазах. Себя ли? Женщина, которая смотрела на нее оттуда, была чужой. У нее были мертвые глаза.
- Куилиэ, мелиссэ ("живи, возлюбленная") ... - шепот, словно дуновение легкого ветерка.
Гримаса боли исказила ее лицо.
- Зачем, эстелниа?
Его глаза, остановившись на ее лице, молчали. Элениэн безмолвно прижала к себе его голову, невидяще глядя на жестокое небо. Слез не было. Только пустота. И ненависть.
- Фейаниэ! - закричала она, и ее крик громким эхом взлетел над опустевшим полем брани. - Фейаниэ...
- Фейаниэ... - шептала она, и судорога сводила ее тело. - Фейаниэ... ненавижу...
Чьи-то руки давно держали ее, но она рвалась, не желая принимать ни чьей помощи.
* * *
Вдали вставал зеленой с золотом стеной Лориэн. Такой близкий теперь, несущий боль и потерю.
"Ты жил здесь, Итилион. Ты верил. И ты, возможно, любил".
Деревья помнят тех, кто пел под ними. И сын Луны, проведший немало часов здесь, навсегда запечатлелся в их памяти. Она боялась прикоснуться к деревьям. Она боялась услышать. Она боялась вспоминать. Потому что боль, эта не оставляющая никогда боль, вцепилась в сердце, словно коршун.
Живи, возлюбленная. Он сказал - живи. Даже не зная, на какую пытку обрекает.
"Я буду жить, эстелниа. Буду..."
- Элда! ("эльф") - послышался негромкий зов.
Подошедший был человеком. Он был одет в черные одежды, его темные волосы на лбу были перехвачены тесемкой.
- Элда, - повторил он, подходя ближе. - Ты устала с дороги. Прими же ночлег в моем доме.
Она молча кивнула, не изменившись в лице. Это был дар - или проклятие? - но Элениэн видела в его душе так же ясно, как и в своей. И холодная, с мертвыми глазами ненависть, что жила в ней, уже начертала над ним знак смерти.
Дом был просто хижиной. Посередине стояла грубая деревянная скамья и стол. Человек предложил ей сесть, сам устроившись напротив.
Ей было даже забавно. Она знала наперед все, что он скажет.
- Как тебя зовут, элда?
- Фейя, - негромко ответила она.
- Забавно, - поднял брови он. - На квэниа это значит - ненавидеть.
- Правильно.
- До меня дошли интересные слухи, Фейя. Что ты отвергла тех, кто послал на смерть того, кого ты любила. Ты отказалась от светлых цветов Элдалиэ и одеваешься теперь только в черное.
Вечные звезды, как же она устала... И кивок - словно она прошла через все снова...
- Ты, вроде бы, даже убила кого-то.
- Того, кто сказал, что умереть за идею - благо.
Человек улыбнулся.
- Значит, ты ненавидишь эльфов?
Она снова кивнула.
- Я тоже их ненавижу, Фейя. За то, что они разрушили мою жизнь. Я - из Темных. Ты, наверное, слышала о нас. Нам нужны такие как ты, Фейя. Те, кто хочет мстить. Нас мало осталось, но мы есть. Мы примем тебя...
Он не заметил неуловимого движения ее руки, и в глазах его навсегда застыло изумление. Нож, со свистом рассекший воздух, вонзился ему в грудь. Но еще несколько секунд человек был жив - только для того, чтобы услышать ее слова:
- Тебе никогда не приходило в голову, что нет ни правых, ни виноватых? Что все, кто воюет, кто отнимает жизнь у других, достоин смерти? Что все вы - виновны? - она наклонилась к самому его лицу и прошептала: - Но вас, Темные, я ненавижу особо. Это вы были его прямым убийцами.
Никто не видел, как скрипнула дверь, и фигура в черном выскользнула наружу. А Элениэн даже не оглянулась.
* * *
- Мы уходим, Фейя, уходим навсегда.
У нее были светящиеся голубые глаза и добрая улыбка. И она действительно хотела лишь помочь - несмотря на то, что избегала смотреть на ее бледное лицо и становившиеся глаза.
- Мы ждем лишь тебя.
- Нет.
- Мы готовы простить тебя. Присоединяйся к нам.
- Нет.
- Ты просто неразумное дитя! Век Владычества Элдалиэ кончился, и теперь о нас будут лишь слагать легенды. А ты останешься - одна... Тысячелетия одиночества... подумай хорошо, ты, которую раньше звали Элениэн!
- Нет.
- Ты хранишь ненависть. Ты живешь ненавистью.
- Я знаю. Это все, что у меня осталось.
- Зачем, Фейя? Что обретешь ты этим?
- Боль.
Долгая пауза.
- Мне было откровение, Фейя. В другом мире, в другие времена - но вы встретитесь.
Уходя, Голубоглазая еще раз оглянулась и, словно в минутном порыве, посмотрела ей в глаза. Всего секунду, но этого хватило - Голубоглазая вздрогнула всем телом и отвернулась.
- Спаси тебя Валар, Фейя...
Тысячелетия... Годы, века бесконечного существования. Она бессмертна - но что готова была отдать Элениэн за маленький глоток сладкого нектара Смерти? Все... Но она помнила.
Куилиэ, мелиссэ...
А потом она увидела, как она пришла к ней - Белая Дева Забвения, и черны были ее глаза, а в руках - огонь. И Элениэн улыбалась...
Боль... в зеркале жизни пряталась смерть... Зыбкие отражения, смутные тени... Другой мир, другая жизнь, но одна - она... Девушка, что не могла умереть.
Вокруг проявлялся Мир - ее мир... Ее - и чужой одновременно.
К ней вернулся ее истинный мир.
Она вздохнула и открыла глаза.
Улица... Люди... И - осознание того, что увиденное ею длилось лишь секунду...
А на нее с беспокойством смотрели глаза. Красивые карие глаза, блестевшие от слез - и тонкие пальцы.
Она видела... Встреча глаз, удар воспоминаний... он пережил это вместе с ней! И...
- Итилион? - одними губами прошептала она незнакомцу.
Он несколько секунд смотрел на нее мятущимися в сомнении глазами. Наконец, побледнел так, что на его лице не осталось ни кровинки.
- Ниэллэ...
<< назад в Библиотеку
И боль очистит то, что стало горьким...
Я не ухожу - я не прощаюсь,
Я лишь пою о том, чего нет...
Я мог бы видеть невидимое, но зачем?
Я вижу тебя, и другого мне не нужно...
Я мог бы почувствовать вечность, но зачем?
Я чувствую тебя, и другого мне не нужно...
Я мог бы услышать безмолвие, но зачем?
Я чувствую тебя, и это все, что мне требуется...
Я слышу, как бьется твое сердце -
И это сладчайшая музыка для моих ушей...
Я вижу, как блестят твои глаза в темноте -
И этого достаточно, чтобы похитить у меня душу...
Я чувствую твое дыхание -
И сливаюсь с ним. Я един с тобой...
Един...
Не плачьте обо мне - те, кто любит...
Не плачьте - кто ненавидит...
Я вижу вечность - но она не помнит тех, кто пал,
И простить некого, если нечего прощать...
И темнота в глазах станет светом новой жизни...
И боль очистит то, что стало горьким...
Я не ухожу - я не прощаюсь,
Я лишь пою о том, чего нет...
И темнота в глазах станет светом новой жизни...
И боль очистит то, что стало горьким...
Я не ухожу - я не прощаюсь,
Я лишь пою о том, чего нет...
<< назад в Библиотеку
главная
кабинет
спальня фотоальбом
гостиная балкон 